Шаблоны Joomla 3 здесь: http://www.joomla3x.ru/joomla3-templates.html

А.Блок. Эпоха

«Накануне XX века» , 1899 год

 

Влачим мы дни свои уныло,

Волнений далеки чужих;

От нас сокрыто, нам не мило,

Что вечно радует других...

Влачим мы дни свои без веры,

Судьба устала нас карать...

И наша жизнь тяжка без меры,

И тяжко будет умирать...

Так век, умчавшись беспощадно,

Встречая новый строй веков,

Бросает им загадкой хладной

Живых, безумных мертвецов...

 

 «Гамаюн, птица вещая» (Картина В. Васнецова), 1899 год

На гладях бесконечных вод,

Закатом в пурпур облеченных,

Она вещает и поет,

Не в силах крыл поднять смятенных.

Вещает иго злых татар,

Вещает казней ряд кровавых,

И трус, и голод, и пожар,

Злодеев силу, гибель правых...

Предвечным ужасом объят,

Прекрасный лик горит любовью,

Но вещей правдою звучат

Уста, запекшиеся кровью!..

 Фабрика,1903 год

В соседнем доме окна жолты.

По вечерам - по вечерам

Скрипят задумчивые болты,

Подходят люди к воротам.

 

И глухо заперты ворота,

А на стене - а на стене

Недвижный кто-то, черный кто-то

Людей считает в тишине.

 

Я слышу всё с моей вершины:

Он медным голосом зовет

Согнуть измученные спины

Внизу собравшийся народ.

 

Они войдут и разбредутся,

Навалят на спины кули.

И в жолтых окнах засмеются,

Что этих нищих провели.

 «Барка жизни встала», 1904 год

 Барка жизни встала

На большой мели.

Громкий крик рабочих

Слышен издали.

Песни и тревога

На пустой реке.

Входит кто-то сильный

В сером армяке.

Руль дощатый сдвинул,

Парус распустил

И багор закинул,

Грудью надавил.

 Тихо повернулась

Красная корма,

Побежали мимо

Пестрые дома.

Вот они далёко,

Весело плывут.

Только нас с собою,

Верно, не возьмут!

 «Девушка пела в церковном хоре», 1905 год

 Девушка пела в церковном хоре

О всех усталых в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

О всех, забывших радость свою.

 

Так пел ее голос, летящий в купол,

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

 

И всем казалось, что радость будет,

Что в тихой заводи все корабли,

Что на чужбине усталые люди

Светлую жизнь себе обрели.

 

И голос был сладок, и луч был тонок,

И только высоко, у царских врат,

Причастный тайнам, - плакал ребенок

О том, что никто не придет назад.

 «Балаган» ,1906 год

 

 

                        Ну, старая кляча, пойдем

                        ломать своего Шекспира!

                                         (Кин)

 Над черной слякотью дороги

Не поднимается туман.

Везут, покряхтывая, дроги

Мой полинялый балаган.

 

Лицо дневное Арлекина

Еще бледней, чем лик Пьеро.

И в угол прячет Коломбина

Лохмотья, сшитые пестро...

 

Тащитесь, траурные клячи!

Актеры, правьте ремесло,

Чтобы от истины ходячей

Всем стало больно и светло!

 

В тайник души проникла плесень,

Но надо плакать, петь, идти,

Чтоб в рай моих заморских песен

Открылись торные пути.

 «Петроградское небо мутилось дождем», 1914 год

 Петроградское небо мутилось дождем,

      На войну уходил эшелон.

Без конца - взвод за взводом и штык за штыком

      Наполнял за вагоном вагон.

 

В этом поезде тысячью жизней цвели

      Боль разлуки, тревоги любви,

Сила, юность, надежда... В закатной дали

      Были дымные тучи в крови.

 

И, садясь, запевали Варяга одни,

      А другие - не в лад - Ермака,

И кричали ура, и шутили они,

      И тихонько крестилась рука.

 

Вдруг под ветром взлетел опадающий лист,

      Раскачнувшись, фонарь замигал,

И под черною тучей веселый горнист

      Заиграл к отправленью сигнал.

 

И военною славой заплакал рожок,

      Наполняя тревогой сердца.

Громыханье колес и охрипший свисток

      Заглушило ура без конца.

 

Уж последние скрылись во мгле буфера,

      И сошла тишина до утра,

А с дождливых полей всё неслось к нам ура,

      В грозном клике звучало: пора!

 

Нет, нам не было грустно, нам не было жаль,

      Несмотря на дождливую даль.

Это - ясная, твердая, верная сталь,

      И нужна ли ей наша печаль?

 

Эта жалость - ее заглушает пожар,

      Гром орудий и топот коней.

Грусть - ее застилает отравленный пар

      С галицийских кровавых полей...

 

Скифы,1918

 

 

Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,

С раскосыми и жадными очами!

 

Для вас - века, для нас - единый час.

Мы, как послушные холопы,

Держали щит меж двух враждебных рас

Монголов и Европы!

 

Века, века ваш старый горн ковал

И заглушал грома, лавины,

И дикой сказкой был для вас провал

И Лиссабона, и Мессины!

 

Вы сотни лет глядели на Восток

Копя и плавя наши перлы,

И вы, глумясь, считали только срок,

Когда наставить пушек жерла!

 

Вот - срок настал. Крылами бьет беда,

И каждый день обиды множит,

И день придет - не будет и следа

От ваших Пестумов, быть может!

 

О, старый мир! Пока ты не погиб,

Пока томишься мукой сладкой,

Остановись, премудрый, как Эдип,

Пред Сфинксом с древнею загадкой!

 

Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,

И обливаясь черной кровью,

Она глядит, глядит, глядит в тебя

И с ненавистью, и с любовью!...

 

Да, так любить, как любит наша кровь,

Никто из вас давно не любит!

 

Забыли вы, что в мире есть любовь,

Которая и жжет, и губит!

 

Мы любим все - и жар холодных числ,

И дар божественных видений,

Нам внятно всё - и острый галльский смысл,

И сумрачный германский гений...

 

Мы помним всё - парижских улиц ад,

И венецьянские прохлады,

Лимонных рощ далекий аромат,

И Кельна дымные громады...

 

Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет,

И душный, смертный плоти запах...

Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет

В тяжелых, нежных наших лапах?

 

Привыкли мы, хватая под уздцы

Играющих коней ретивых,

Ломать коням тяжелые крестцы,

И усмирять рабынь строптивых...

 

Придите к нам! От ужасов войны

Придите в мирные обьятья!

Пока не поздно - старый меч в ножны,

Товарищи! Мы станем - братья!

 

А если нет - нам нечего терять,

И нам доступно вероломство!

Века, века вас будет проклинать

Больное позднее потомство!

 

Мы широко по дебрям и лесам

Перед Европою пригожей

Расступимся! Мы обернемся к вам

Своею азиатской рожей!

 

Идите все, идите на Урал!

Мы очищаем место бою

Стальных машин, где дышит интеграл,

С монгольской дикою ордою!

 

Но сами мы - отныне вам не щит,

Отныне в бой не вступим сами,

Мы поглядим, как смертный бой кипит,

Своими узкими глазами.

 

Не сдвинемся, когда свирепый гунн

В карманах трупов будет шарить,

Жечь города, и в церковь гнать табун,

И мясо белых братьев жарить!...

 

В последний раз - опомнись, старый мир!

На братский пир труда и мира,

В последний раз на светлый братский пир

Сзывает варварская лира!

 «Пушкинскому дому»,1921

 

Имя Пушкинского Дома

        В Академии Наук!

Звук понятый и знакомый,

        Не пустой для сердца звук!

 

Это - звоны ледохода

        На торжественной реке,

Перекличка парохода

        С пароходом вдалеке.

 

Это - древний Сфинкс, глядящий

        Вслед медлительной волне,

Всадник бронзовый, летящий

        На недвижном скакуне.

 

Наши страстные печали

        Над таинственной Невой,

Как мы черный день встречали

        Белой ночью огневой.

 

Что за пламенные дали

        Открывала нам река!

Но не эти дни мы звали,

        А грядущие века.

 

Пропуская дней гнетущих

        Кратковременный обман,

Прозревали дней грядущих

        Сине-розовый туман.

 

Пушкин! Тайную свободу

        Пели мы вослед тебе!

Дай нам руку в непогоду,

        Помоги в немой борьбе!

 

Не твоих ли звуков сладость

        Вдохновляла в те года?

Не твоя ли, Пушкин, радость

        Окрыляла нас тогда?

 

Вот зачем такой знакомый

        И родной для сердца звук -

Имя Пушкинского Дома

        В Академии Наук.

 

Вот зачем, в часы заката

        Уходя в ночную тьму,

С белой площади Сената

        Тихо кланяюсь ему.

 

 

 

 

Учительский портал
Создание сайта и техническая поддержка - X-JOOMLA.RU

Design by Premium templates in association with Free Joomla 2.5 templates